Сегодня Дмитрию Бучкину без малого 86 лет и он относится к тем, кого называют «дети блокады»: в 1941-м он учился на втором курсе Средней художественной школы при Академии художеств. Сначала школу, в которой учился он и его приятели Макс Райкин (брат знаменитого Аркадия Райкина) и Леонид Кривский, эвакуировали в Малую Вишеру, но бомбежки быстро добрались туда и ребятам был предоставлен выбор – вернуться в Ленинград или отправиться в глубокий тыл. Вернулись, дежурили на крышах, тушили зажигалки, стояли на морозе очереди за водой и хлебом… В 1943 году – эвакуация, в 1944 – призыв в армию.

В дни блокады отец и сын Бучкины (отец Дмитрия Петровича был известным художником, профессором Академии художеств) вели блокадный дневник, и вели его, особенным образом - тщательно зарисовывая все значимые и, казалось бы, обыденные события тех трагических дней. Тут есть и троица закадычных приятелей на крыше во время дежурства, и закутанные в шали женщины во дворе дома по улице Рубинштейна, и батон, снившийся изголодавшемуся мальчишке все ночи напролет, есть и квартира, в которой была пережита первая страшная блокадная зима.

Многие зарисовки позднее легли в основу серьезных полотен, которые Дмитрий Петрович написал уже будучи взрослым человеком, но и до сих пор он считает, что пережитое ленинградцами в те годы «не укладывается в сознание». Война на его полотнах бесшумна, но от того ничуть не менее страшна, чем на картинах, где рвутся бомбы и разлетаются взрывы. Вот блокадная очередь за водой в подвал, где была прачечная. Вот вид из окна Академии художеств на заколоченного досками египетского сфинкса, заснеженную Неву и на том берегу - набережную Красного флота с разрушенными домами. А вот у заклеенного крест-накрест газетными полосками окна спиной к зрителю стоит вихрастый мальчуган, и подпись - «Остался один»… И словно в пику смерти, горю и блокаде в другом зале – «мирные» картины: преимущественно летний, утренний Ленинград - суета людей и блеск свежепомытых троллейбусов на Невском, мирная гладь Невы, зелень скверов… Контраст тем сильнее, чем внимательнее вглядываешься в военные зарисовки, исполненные суровой обыденности осады…

О значении и своевременности выставки горячо отозвались присутствовавшие на церемонии открытия известные блокадники - скульптор Григорий Ястребенецкий, художник Константин Иванов, поэт Николай Браун (сын поэта Николая Леопольдовича Брауна) и друг детства Бучкина Леонид Кривский.