Однако сразу после Февральской революции 1917 года и отречения императора Николая II также предпринимались попытки переименования города. В марте 1917 года под влиянием восстания многотысячного Царскосельского гарнизона один из неизвестных царскосельских обывателей предложил назвать Царское Село «Солдатским Селом». А в апреле 1918 года Царскосельский Совет постановил переименовать к 1 мая Царское Село в «Республиканское Село», а Софию – в «Революционные предместья».

Осенью 1918 года власти Петрограда готовились торжественно отметить первую годовщину Октябрьской революции. 7 ноября на торжественном заседании Петроградского совета рабочих и красноармейских депутатов был принят декрет о переименовании Царского Села в Детское Село. В декрете провозглашалось: «На месте дворцов царей и хором бар, в так называемом, Царском Селе, Союз Коммун Северной Области хочет организовать как бы огромную и образцовую детскую, для детей бедноты нашего Севера [колонию]. Вместе с тем Городской и Уездный Совет, так называемого, Царского Села выразили пожелание оставить город под знак имени одного из лучших борцов за социализм, павших на своем посту. Виду этого отныне бывшее Царское Село отбрасывает свое позорное наименование, будет называться Детским Селом Урицкого. Главная улица города переименовывается в улицу Урицкого, Александровский парк – в парк Урицкого. Все прежние наименования, в которых встречалось прилагательное Царскосельских, переделываются на «Детскосельских».

Под декретом стояли две подписи – руководителя красного Петрограда Г.Е. Зиновьева и автора текста декрета народного комиссара просвещения А.В. Луначарского. После этого последовало решение Царскосельского Совета и местного комитета большевистской партии об окончательном переименовании Царского Села в Детское Село Урицкого.

Сама идея превращения одного из пригородов Петрограда в образцовый «детский городок» окончательно утвердилась весной 1918 года. В это время в стране шла Гражданская война, сопровождавшаяся хозяйственной разрухой, голодом и эпидемиями, поэтому забота о детях провозглашалась одной из приоритетных задач власти. Однако большевики ставили перед собой еще более грандиозную задачу – воспитать «нового человека». В этих обстоятельствах дошкольному образованию уделялось особенное внимание.

Новой формой воспитания и образования должны были стать детские трудовые колонии или коммуны, строившиеся на добровольных началах и не имевшие отношения к исправительным трудовым учреждениям. В детях, которые приезжали в колонии, стремились выработать привычку к труду, старались дать им основу для будущей профессии. Детские колонии, коммуны, общины, очаги организовывались как в самом Петрограде, так и в его ближайших пригородах.

Главным местом для создания образцовых детских трудовых колоний было выбрано Царское Село. Благоустроенный город, бывшая императорская резиденция, был удобен с технической стороны – недалеко от Петрограда, с развитой инфраструктурой, водопроводом и электричеством, с множеством пустующих к этому времени особняков и дач.

Идея превращения Царского Села в «детское царство» принадлежала народному комиссару просвещения Анатолию Васильевичу Луначарскому и его супруге Анне Александровне Луначарской. Для создания в Царском Селе детских колоний были привлечены лучшие специалисты по дошкольному образованию: сестры Е.И. Тихеева и Л.И. Тихеева (Чулицкая), Е.Е. Соловьева, М.Я. Морозова. По их признанию, за основу были взяты передовые европейские образовательные модели – деление по возрасту, совместное обучение мальчиков и девочек, детские сады для дошкольников, мастерские для школьников, работа на свежем воздухе, экскурсии.

25 апреля 1918 года из Петрограда в Царское Село привезли первую группу из 80 детей. Затем в течение мая их количество было увеличено до 300, а в июне – до 1000 человек. Дальнейший прием детей был приостановлен из-за эпидемии холеры в Петрограде и опасности ее перенесения в Царское Село.

Весной и летом 1918 года врачебно-педагогическому персоналу приходилось буквально вывозить на себе все тяжести из-за еще не налаженного транспорта, отсутствовали самые необходимые предметы обихода (столовая посуда, белье, кровати). В гигиеническом отношении оказалось, что прекрасные на вид особняки мало подходили для размещения в них больших групп детей (не хватало уборных, раковин для умывания). К тому же ребята приехали голодные, хилые, усыпанные насекомыми. Мальчики старшего возраста были детьми улиц или фабрик. Они начали настоящий грабеж, наводя ужас на царскосельских обывателей. Коллегия детских колоний каждое утро со страхом ждала донесений «о новых бесчинствах свободных граждан русской республики».

Организовано было 18 колоний, в каждой из которых числилось около 30 детей. Штат каждой из них состоял из одной или двух руководительниц (воспитательниц), двух прислуг, швеи, дворника. Первая колония была размещена в бывшем лазарете при Екатерининском дворце. Руководство колоний вынашивало планы вселить детей во второй антресольный этаж Александровского дворца, однако Художественно-исторической комиссии Г.К. Лукомского удалось их разубедить. К сожалению, в нашем распоряжении нет точных данных о местах расположения детских колоний, известно только, что некоторые из них размещались в доме Гудовича, на даче Юсуповой, в домах Раевских, Колзаковых.

В сентябре 1918 года количество детей было сокращено до 600, однако с ноября его предполагалось увеличить до 1250, а к январю 1919 года довести до 2000 человек. А.В. Луначарский отмечал, что колонии со временем смогут вместить и до 5000 человек. Также он подчеркивал: «Я скажу прямо: если кому-нибудь из комиссаров захочется отдохнуть душой, то пусть приезжают на день в Детскосельские колонии!».

К осени 1918 года работа колоний стала налаживаться. В них уже царили чистота и порядок, а воровство прекратилось почти везде. Мальчики и девочки устраивали у себя праздники, пели, танцевали, и счастье начало проникать в маленькие сердца. Для мальчиков 12-15 лет работали курсы по слесарному, столярному, токарному, автомобильному делу и электротехнике. Дети плакали, когда им говорили, что им придется возвращаться домой в Петроград.

Большое значение в улучшении работы колоний имела финансовая поддержка со стороны Наркомата просвещения. К началу 1919 года субсидии составили более 3,5 миллиона рублей. Из них более миллиона тратилось на покупку продуктов, остальные средства шли на транспорт, прачечную, водопровод, электроэнергию, текущий ремонт и, конечно, на зарплаты сотрудников.