С этих вопросов наш корреспондент Елена Елагина начала беседу с доктором исторических наук, профессором, первым проректором Европейского университета в Санкт-Петербурге Борисом Колоницким, автором таких известных книг по политической истории России как «Символы и борьба за власть. К изучению политической культуры Российской революции 1917 года» и «Трагическая эротика»: Образы императорской семьи в годы Первой мировой войны».



- Мой ответ – умеренно пессимистический. Вторая мировая война была во многих отношениях следствием Первой мировой войны. В 1945 году генерал де Голль, например, говорил о завершении «30-летней войны». Ему вторили и некоторые другие ветераны Первой мировой, сыгравшие важную роль в новом глобальном конфликте.

Вместе с тем память об ужасном конфликте, начавшемся в 1914 году, играла и положительную роль. Часто вспоминают, что на Джона Кеннеди оказала большое влияние книга Барбары Такман «Августовские пушки», посвященную началу Первой мировой. Президент США увидел, что в известных ситуациях даже влиятельнейшие политические лидеры лишаются возможности действовать по собственному выбору, они становятся заложниками предшествующих политических соглашений, письменных и устных, мобилизационных планов, составленных генералами без должной экспертизы политиков. Образы могущественных правителей, ставших заложниками обстоятельств, президент США вспоминал во время Карибского кризиса. Вовремя прочитанная книга, возможно, способствовала тому, что в 1962 году было предотвращено сползание к войне.

Но и сейчас, в XXI веке воинствующий национализм продолжает оставаться влиятельнейшей политической силой, а международные движения противников войны в некоторых отношениях даже слабее, чем в начале века ХХ.

- Каковы были истинные причины начала войны? Была ли эта война неизбежна?

По мнению ряда ученых сама система союзов, принципы дипломатии того времени делали мировую войну неизбежной. Она могла начаться и ранее, политический кризис 1914 года не был первым.

- Что заставило Россию вступить в войну? Можно ли было уклониться от участия в войне?

- Ваш вопрос весьма важен именно сейчас, когда вопрос об ответственности за начало Первой мировой войны вновь ставится некоторыми историками, при этом некоторые зарубежные исследователи пишут об особой ответственности Российской империи за начало войны.

Уже с 1914 года мир обсуждал вопрос об ответственности различных стран, этот вопрос был важен для мобилизации общественного мнения в воюющих и нейтральных странах.

После окончания Второй мировой войны версия об особой ответственности Германии стала разделяться большинством историков разных стран. К тому же разыскания в немецких архивах показали, что немецкие документальные публикации 1920-х годов не были вполне корректными.

Однако в начале XXI века некоторые зарубежные историки ставят под вопрос исключительную ответственность Германии, более того, указывается на особую роль России в развязывании войны. Фактически они воскрешают взгляды Покровского, хотя и не всегда достаточно его цитируют.

Мне представляется, что это своеобразный «перегиб», Разумеется, Россия несет ответственность за начало войны – наряду с другими державами.

Россия могла не вмешиваться в войну на раннем этапе развития кризиса летом 1914 года, и ряд видных деятелей последнего царствования указывали Николаю II на те опасности, которые повлечет война, некоторые их прогнозы выглядят сейчас как сбывшееся пророчество. Император к тому же прекрасно понимал, что российские вооруженные силы не вполне готовы к большой войне.

Однако русское правительство состояло из разных людей, и царь получал советы и совершенно иного свойства. Некоторые дипломаты и военные ободряли сербских политиков и военных, которые оказывали помощь группе молодых людей, убивших австрийского эрцгерцога в Сараево. Никто не доказал пока, что российские представители стояли за этим покушением, однако они оказывали финансовую поддержку покровителям этого террористического акта.

Новая ситуация возникла, когда Австро-Венгрия предъявила необычайно жесткий ультиматум Сербии. Стало ясно, что если Россия откажет в поддержке Белграду, то влияние империи на Балканах будет поколеблено, а это ставило под угрозу долговременные внешнеполитические цели России. И тут важно отметить, что судьбы мира решались в это время не только в кабинетах дипломатов и в военных штабах. Важную роль играло и настроение в европейских городах, прежде всего в столицах, неудивительно, что в дипломатических документах той поры ссылка на «общественное мнение» звучала довольно часто. Воинственные националистические манифестации воодушевляли политиков, подталкивали их к более решительным действиям. И Петербург в этом отношении не был исключением, полиция, например, едва сдерживала возмущенных манифестантов, пытавшихся прорваться к австрийскому посольству. Иностранные дипломаты имели основания полагать, что если царь откажется занять решительную позицию, то его ждет националистическая революция. Даже в условиях самодержавия общественное мнение играло определенную роль, и аргументы сторонников войны в этой ситуации выглядели особенно значимыми.

- Какова была роль политической, экономической и военной элит в этой войне?

- Вопреки утверждениям марксистов крупные предприниматели некоторых стран оказывали как раз сдерживающее воздействие на политиков, они полагали, что война окажет отрицательное воздействие на деловую активность. Однако, влияние бизнеса было разным в разных державах, в Англии, например, оно было большим, чем в России. К тому же и предприниматели представляли различные интересы, некоторые промышленники, например, надеялись на крупные военные заказы, и их надежды оправдались.

Военные же и дипломатические элиты проявили удивительную некомпетентность. Это проявилось прежде всего в непонимании характера войны, что сказалось на планировании военных операций. Никто не мог предвидеть столь долгой войны, солдатам сначала обещали, что они вернутся домой «к осеннему листопаду», «к Рождеству». Затем обещали окончание войны в 1915 году, в 1916-м, в 1917-м… В 1918-м уже никто не рисковал давать определенные обещания, а предусмотрительные штабисты готовились к военным действиям в 1919-м году, военная промышленность получала соответствующие заказы.

Говорят, что генералы всегда готовятся к прошлой войне, но создается впечатление, что накануне 1914 года военные готовились к войне позапрошлой. Они удивительным образом недооценили то преимущество которые давали обороняющимся скорострельная артиллерия, пулеметы, колючая проволока. Военное искусство выродилось в бойню, колоссальные потери никак не соответствовали тем результатам, которых добивались командующие. Это в полной мере относится и к российским военачальникам.

И соответствовали ли поставленные политические задачи этим жертвам?

Россия, например, предполагала получить в ходе войны Галицию, Восточную Анатолию, Константинополь и проливы, а объединенная Польша должна была стать особой частью империи. Укрепилась бы Россия в результате этих территориальных приобретений? История поставила эксперимент: во время Второй мировой войны Западная Украина стала частью СССР. Сейчас можно утверждать, что интеграция этих областей в советское пространство не была особенно удачной. Можем ли мы допустить, что политика царского правительства была бы иной, а включение в империю на принципах монархизма и православия была бы более эффективной, чем создание советской интернационалистической идентичности?

В начале ХХ века многие эксперты искренне полагали, что без обладания Константинополем и проливами Россия не сможет сохранять статус великой державы. Но СССР смог стать сверхдержавой и без проливов. К чему бы привело их приобретение? Новый анклав, отрезанный от империи, оказался бы во враждебном кольце, ведь в начале ХХ века на Константинополь и проливы претендовали Греция и Болгария, а Турция бы явно стремилась к реваншу. Такое территориальное приобретение наверняка бы способствовало новым конфликтам.

Но вряд ли следует возлагать всю ответственность только на некомпетентные элиты великих держав. Вновь хочу подчеркнуть, что нереальные цели, которые ставили политики и военные, поддерживались значительной частью населения.

- Почему Россия столь позорно вышла из этой войны так называемым Брестским миром?

- Россия заключила Брестский мир в тех условиях, когда в стране уже шла гражданская война.

Технически вести войну уже после свержения монархии было очень сложно. И дело не только в том, что существенно обострились все дореволюционные проблемы: продовольственный кризис, транспорт, дефицит промышленных товаров… Революция создала систему двоевластия, которая распространилась и на вооруженные силы. В условиях «демократизации» армии вести современные наступательные операции было невозможно, но российские войска в июне 1917 года были брошены в наступление, которое вполне предсказуемо закончилось провалом.

Стало ясно, что даже для ограниченного участия в войне необходимо установить дисциплину в вооруженных силах. Это признавали и умеренные социалисты, за которыми шло тогда большинство населения, и представители старой политической элиты, и, разумеется, генералы. Однако генералитет, возглавляемый генералом Корниловым, не имел должного политического опыта, а умеренные социалисты, поддерживавшие Керенского, лишь после Февраля приобщались к государственной деятельности. Прочной коалиции эти слои создать не могли. В результате «дела Корнилова» сложилась такая ситуация, в которой политически ослабли и генералы, и те социалисты, которые поддерживали Керенского, при этом сама идея сотрудничества этих влиятельных сил, идея общенационального компромисса была подорвана. Это означало, что гражданская война стала неизбежной. Большевики обвиняли своих политических противников в том, что они готовят гражданскую войну, но на деле их такая перспектива не пугала: Ленин давно призывал к превращению «империалистической войны» в гражданскую. С другой стороны и некоторые генералы, создававшие организации, ставшие потом основой Белого движения, готовы были сознательно пойти на гражданскую войну, чтобы даже такой ценой удержать Россию в войне мировой. Вплоть до ноября 1918 года они рассматривали свою борьбу с красными, которых они именовали «германо-большевистскими силами», частью мировой войны, и искренне верили, что поражение Германии автоматически приведет к краху большевистского режима. Это была ошибка.

- Жестокие и унизительные меры, которым была подвергнута Германия после окончания Первой мировой войны, оказались миной замедленного действия. Чему-то это мир научило?

- После окончания Второй мировой войны державы-победительницы стремились сделать побежденные страны своими союзницами, они подавляли реваншистские тенденции и одновременно способствовали восстановлению своих былых противников и их интеграцию в существующую систему союзов. Но было ли это следствием тщательного изучения уроков истории? Вернее было бы предположить, что атмосфера «холодной войны» удерживала победителей от унижения побежденных.

- Чему научила мир невероятная жестокость Первой мировой с ее применением любых военных средств, вплоть до химического оружия?

- Как известно, после окончания Первой мировой войны великие державы в целом воздерживались от использования химического оружия, но это обуславливалось лишь страхом получить ответный удар. Но были изобретены другие виды вооружений, не менее жестокие. Некоторые из них использовались и используются.

- Так можно ли говорить об усвоенных уроках Первой мировой или это давно перевернутая и неактуальная страница истории, заслоненная более грандиозными событиями ХХ века?

- Уроки истории никогда не могут быть выучены раз и навсегда. История может быть актуализирована новыми поколениями, но это никогда не происходит автоматически, хотя сам цикл годовщин способствует дискуссиям относительно событий прошлого. И уже сейчас можно утверждать, что столетие начала Первой мировой войны вызвало серьезные споры. Многие политики, поддержанные и частью историков, пытаются использовать юбилей исключительно для патриотического воспитания в своих государствах. Например, один из министров Великобритании заявил о том, что для Англии давний конфликт был «праведной войной», неудивительно, что по разным причинам это вызвало критику и ряда европейских политиков, и некоторых британских историков, которые не готовы были признать, что английское правительство не несло никакой ответственности за начало войны.

И в России существует тенденция использовать историю лишь для «обучения патриотизму», так, повествования ряда историков и журналистов о Первой мировой войне строятся так, что основное внимание уделяется героизму русских солдат. Такая тенденция вполне объяснима: Первую мировую войну в нашей стране продолжают называть «забытой войной», и многие страницы истории той эпохи остаются неизвестными для общественного мнения. Но неверно было бы забывать и другие аспекты войны: страдания мирных жителей воюющих стран, некомпетентность правящих элит, вторгших мир в войну, течение и исход которой они не могли предсказать.

Память об общей трагедии Первой мировой войны может стать инструментом объединения европейцев, но она может и спровоцировать новые «войны памяти». В этом отношении годовщина начала грандиозного конфликта будет своеобразном зеркалом, которое позволит нам взглянуть на себя.